Свобода — это художник в человеке (с) Гилберт Честертон
Давно известно, что сны - это голос нашего подсознания. Правильно анализируя их можно понять некоторые вещи, которые мы сами от себя успешно скрываем. Поэтому сны - отличная мишень для психотерапевтической работы.
Но есть и другая мишень - страхи. Не опосредованные страхи типа боязни звонить по телефону или подойти к понравившемуся человеку. Нет, на этот раз, как ни странно, речь о простых страхах, типа страха высоты.
Со страхом звонить или страхом забыть документы работать просто. Проще всего применить метод падающей стрелы. Из разряда "ну да, я забыла документы. И чем это мне грозит? А чем мне грозит это? А дальше?" В результате получается цепочка последствий, выводящая к какому-то инстинктивному страху, например страху несуществования (тут может быть физическая смерть, но у меня это обычно смерть меня как личности, деградация всего, чему я научилась в процессе психотерапии, возвращение в эмоциональное рабство к родителям).
И когда ты напрямую ставишь стрелку от исходного к конечному, понимаешь всю абсурдность такого страха:
"Если я позвоню, то перестану существовать".
Чем абсурднее, тем проще с помощью этого пригасить тревожность и решиться на этот чертов звонок. Есть и другие методы работы с "падающей стрелой", но этот нагляднее всего.
Проблема в том, что в случае со страхом высоты цепочка получается короткой. Вот она, твоя смерть, там, в пропасти. Очевидно, просто... Малоэффективно. Хотя тут может помочь оценка вероятности на каждом шаге.
Но такой страх можно использовать по-другому. Да, я боюсь смерти. Все боятся смерти, но вон куча людей, у которых ноги при подходе к пропасти не подгибаются, голова у них не кружится. Почему? Они ведь тоже боятся смерти.
Ответ прост: на самом деле я боюсь не только самой смерти. Я боюсь того, что что-то в жизни осталось несделанным.
Я представляю себе, что я на краю пропасти. И да, я сейчас в нее упаду. О чем же я жалею? Почему мне настолько страшно? О чем я думаю, что крутится в голове?
Вот она, дверь в подсознание. Если я счастлива, я пойму, что это не так страшно, что, в общем-то, можно и умереть. Но обычно есть что-то, что возникает туманным тоскливым образом.
У меня это люди. Социальный голод, который я никогда в жизни не могла утолить. Сначала меня никуда не отпускали, я была домашним ребенком. При этом я часть оставалась дома одна. А потом я просто не умела. Не умею и теперь. Боюсь отказа. Я научилась проводить время наедине с собой, но тяга к обществу, к простому человеческому теплу - она не делась никуда. Естественно, что вечернего общения с мужем мне мало. Никто не в силах в одиночку справиться с многолетним социальным голодом.
Общение, общение, общение. Проклятый камень преткновения, то, что мне никак не дается... И снова страх заводить ребенка в связи с этим открытием. Молодая мать ведь всегда в изоляции - ни времени, ни сил на кого-то, кроме малыша. Не хочу больше изоляции...
Грустно. Как ни бейся, есть всегда проблемы, с которыми в одиночку не справиться. А просить помощи я по-прежнему не умею.
Но есть и другая мишень - страхи. Не опосредованные страхи типа боязни звонить по телефону или подойти к понравившемуся человеку. Нет, на этот раз, как ни странно, речь о простых страхах, типа страха высоты.
Со страхом звонить или страхом забыть документы работать просто. Проще всего применить метод падающей стрелы. Из разряда "ну да, я забыла документы. И чем это мне грозит? А чем мне грозит это? А дальше?" В результате получается цепочка последствий, выводящая к какому-то инстинктивному страху, например страху несуществования (тут может быть физическая смерть, но у меня это обычно смерть меня как личности, деградация всего, чему я научилась в процессе психотерапии, возвращение в эмоциональное рабство к родителям).
И когда ты напрямую ставишь стрелку от исходного к конечному, понимаешь всю абсурдность такого страха:
"Если я позвоню, то перестану существовать".
Чем абсурднее, тем проще с помощью этого пригасить тревожность и решиться на этот чертов звонок. Есть и другие методы работы с "падающей стрелой", но этот нагляднее всего.
Проблема в том, что в случае со страхом высоты цепочка получается короткой. Вот она, твоя смерть, там, в пропасти. Очевидно, просто... Малоэффективно. Хотя тут может помочь оценка вероятности на каждом шаге.
Но такой страх можно использовать по-другому. Да, я боюсь смерти. Все боятся смерти, но вон куча людей, у которых ноги при подходе к пропасти не подгибаются, голова у них не кружится. Почему? Они ведь тоже боятся смерти.
Ответ прост: на самом деле я боюсь не только самой смерти. Я боюсь того, что что-то в жизни осталось несделанным.
Я представляю себе, что я на краю пропасти. И да, я сейчас в нее упаду. О чем же я жалею? Почему мне настолько страшно? О чем я думаю, что крутится в голове?
Вот она, дверь в подсознание. Если я счастлива, я пойму, что это не так страшно, что, в общем-то, можно и умереть. Но обычно есть что-то, что возникает туманным тоскливым образом.
У меня это люди. Социальный голод, который я никогда в жизни не могла утолить. Сначала меня никуда не отпускали, я была домашним ребенком. При этом я часть оставалась дома одна. А потом я просто не умела. Не умею и теперь. Боюсь отказа. Я научилась проводить время наедине с собой, но тяга к обществу, к простому человеческому теплу - она не делась никуда. Естественно, что вечернего общения с мужем мне мало. Никто не в силах в одиночку справиться с многолетним социальным голодом.
Общение, общение, общение. Проклятый камень преткновения, то, что мне никак не дается... И снова страх заводить ребенка в связи с этим открытием. Молодая мать ведь всегда в изоляции - ни времени, ни сил на кого-то, кроме малыша. Не хочу больше изоляции...
Грустно. Как ни бейся, есть всегда проблемы, с которыми в одиночку не справиться. А просить помощи я по-прежнему не умею.
-
-
27.04.2016 в 22:04-
-
16.05.2016 в 13:36