Свобода — это художник в человеке (с) Гилберт Честертон
читать дальшеДавненько я тут не появлялась.
И не появилась бы, наверно, если бы не было так тяжело справиться.
Такое впечатление, что вся психотерапия летит к черту. Хотя нет, не вся. Я вижу выходы, я стараюсь не позволить загнать себя в шкуру беспомощной жертвы.
Беда? Беда в том, что умирает моя собака. Умирает от рака. Абсолютно живое и здоровое с виду животное изнутри грызет поганая опухоль. Хотя нет, опухоль уже удалили. Но с 96% вероятностью там остались метастазы, от которых ее не станет через 2-3 месяца. Около 7 с химиотерапией. Для меня выбор очевиден.
О да, да, я уже столкнулась с непонимаем: зачем лечить собаку, пускай умрет спокойно. А давайте я вам предложу не лечить всшего ребенка? У меня нет пока детей, но это животное я сама выбрала, я сама воспитала с щенячьего возраста. И она была единственным лучиком солнца в этой поганой родительской квартире. Я не исключаю варианта, что скатилась бы к депрессии и суицидальным мыслям на годы раньше, если бы там не было хоть одного существа, которое любит меня просто за то, что я есть. И проявляет это адекватно, а не ором, принуждением и стенаниями "ну я же тебя люблю и беспокоюсь за тебя".
Мне плохо. Я хочу забрать собаку себе. Но я знаю, что мама мне не позволит. Да и куда ее забирать сейчас?! В однокомнатной квартире мало места. И все-таки, похоже, это единственный выход для сохранения и ее нервов (а у собак тоже психические болезни бывают), и моего здоровья.
Потому что я уже больше не могу.
И не могу я не потому, что умирает собака. Это больно, это тяжело. Но я это пережила бы. Если бы не мама.
Раньше я думала, что мой враг в семье - это отец. Больной человек, да, но это не может перечеркнуть того, что, пока он мог, он был тираном, сволочью, алкоголиком, наркоманом и изменял маме. Я почти не общаюсь с ним. Потому что ему хватает пяти минут, чтобы опять начать меня принижать и пытаться доказать, что он самый умный, а я дура. Только потому, что я его младше.
Понятно, что родители сделали его таким. Как меня такой, какой я была на пике своей депрессии, любезно сделали мои. Но я не виновата в его разрушенной жизни, какого черта он рушит мою?!
На самом деле, это в прошлом. Я теперь сильнее. Я могу послать его дальше, чем он меня. Я могу орать громче, чем он. В конце концов, это я теперь могу драть его за волосы. И поэтому я его не боюсь. К сожалению, я боюсь образа его прошлого, явно бывшего сильнее маленькой девочки. И боюсь во всех, кто меня окружает. Особенно во всех мужчинах, как бы сильно они от него не отличались.
Ладно, я заболталась. Теперь точно о том, что меня довело.
Мама. Мама с точки зрения психотерапии давно неблагополучный человек. Начиная с того, за кого она замуж вышла. За такого козла надо умудриться выйти. Да еще и остаться с ним, погребя себя на всю жизнь. И подсознательно пытаясь подстроить ту же участь дочери.
Она этого не осознает. И только это ее оправдывает. Но я больше не могу с ней общаться и ездить к ним. С болезнью собаки эта шикарная квартира окончательно превратилась в ритуальный зал на кладбище. Там невозможно находиться. А с мамой нереально общаться.
Все ее общение со мной состоит из жалоб на свое самочувствие и ложь ветеринаров, а также из попыток манипулировать мной с помощью собаки. Ее не волнует моя семья, ее не волнуют мои дела (я же домохозяйка, у меня же в отличие от нее, занятой страданиями и уходом за отцом, дел быть не может, и пофиг, что я магазин поднять пытаюсь), ее не волнует даже мое здоровье. Когда я говорю ей, что у меня температура, она отвечает: "Ой, значит, ты не приедешь? А надо бы, собачке может стать плохо, за ней надо следить". Когда я говорю ей в ответ на ее редкие вопросы обо мне, что у меня нервный тик, она отвечает, что очень плохо спит и нервный тик у нее был неделю.
Я езжу с ней в ветклинику не потому, что собаке плохо или она с ней не справится. Это не так в 90% случаев. Но она убеждает меня, что так. А потом беспрерывно жалуется. И у меня не остается сил успокоить несчастное нервничающее животное, потому что я убеждаю маму быть спокойнее, держаться и прочее. И не делать нелогичных выводов.
Я чувствую себя так, будто мама в нашей паре - я. И меня это достало. Две минуты разговора с мамой стоят мне минимум получаса нервов потом. Я постоянно порываюсь позвонить ей и наорать на нее за все. Сейчас я второй день мучаюсь после вчерашнего разговора. А ведь мне еще сегодня звонить, потому что после первого сеанса химиотерапии у собаки могут начаться побочные эффекты. И мне надо это знать.
Самое поганое, что все эти мамины стенания делают собаке только хуже. Хотя бы по той простой причине, что она так доконала меня несерьезными выводами на стадии первичной диагностики, что, когда у собаки прошла операция, и за ней реально надо было присматривать, я уже не могла. Я не могла себя заставить приехать, потому что меня от этого тошнило, у меня накопилась куча дел. И я болела. А с температурой я болею редко. И скажите мне еще, что в этом не было ни капли психосоматики!
Я постоянно ощущаю себя марионеткой, и мне противно. Насколько же сукой надо быть, чтобы манипулировать родной дочерью с помощью больной собаки?! Ее оправдывает только то, что она это делает подсознательно. Но я-то понимаю, что она делает. Она хочет загнать меня обратно в этот их склеп, чтобы я вместе с ней уаживала за отцом, а потом и за ней. Она хочет разрушить мой брак и мою жизнь. И все это подсознательно. Потому что она завидует, что у меня есть жизнь, а свою она просрала. По этой же причине она всегда бесится, когда я говорю про психотерапевта. Да как я посмела вообще улучшать свою жизнь!
Она в депрессии. В настоящей, не той, что себе выдумывают, когда настроение плохое. Ее надо лечить антидепрессантами и годами психотерапии. Да, вместе. Потому что первое устранит только симптомы, и причины быстро вызовут их снова, а второго мало для такого запущенного случая.
Проблема в том, что она никогда не станет лечиться. Она найдет тысячу отмазок, чтобы не заниматься собой. Она даже крем от варикоза не может себе сделать, хотя у нее с сентября есть все, что нужно. Не может найти три минуты, чтобы смешать его.
А я не могу быть ее психотерапевтом. Во-первых, я ее родственница, а потому лично заинтересована. Во-вторых, она по-прежнему считает себя умнее меня, ведь она моя мама.
И в чем-то она сильнее. Она знает, за какие ниточки дергать, чтобы я чувствовала вину и делала, что ей надо. Она знает, каким тоном надо спросить, откуда это я ей звоню, чтобы я ответила и испытала вину за то, что я на репетиции, а не с бедной-несчастной собачкой. В тысячу раз более несчастной, чем она есть на самом деле. Потому что так удобнее манипулировать. Послушать маму - так собаку уже хоронить пора. Примерно с августа.
Сколько месяцев, получается, я живу на вулкане?
И, по-моему, у меня нет выхода, кроме как забрать собаку и прекратить общение с мамой. Потому что я чувствую ухудшение собственного состояния. А я ведь уже почти готова была завести детей. Почти готова была радоваться жизни. А тут снова нервный тик. Это для меня признак. Такое было только в худшие дни в лаборатории. И от суицидальных мыслей я, казалось, избавилась. А вот ни фига.
А чтоб вы не думали, что я зря гоню на маму, еще одна ее просьба: "А если я потом заведу собачку, ты поможешь мне ее воспитать?" То есть уже готовится почва для манипуляции после смерти Носи. Конечно, ведь Нося - единственная причина, почему я в этот склеп езжу. Раз в неделю, минимум. А это минимум три часа моего времени. На прошлой неделе мама требовала, чтобы я приезжала каждый день. И если бы я согласилась, она бы очень удивлялась, что я приезжаю всего на час. Надо ведь "хотя бы на полдня".
Вообще я поняла, что никогда нельзя на ее требования соглашаться сразу. Она тут же чувствует слабину и борзеет. Вот эти требования приезжать каждый день последовали после того, как я безоговорочно согласилась поехать делать химиотерапию собаке.
Меня больше всего раздражет расчетливость и бессердечность этого подхода. Это просто аморально - манипулировать мной с помощью умирающего члена семьи. Меня тошнит от этого. Мне противно.
И мне чертовски обидно, что она даже не подумала посочувстовать мне. Углубилась в жалость к себе, и наплевала на всех. На собаку в том числе. Мне постоянно приходится бороться за здоровье собаки и с ней тоже. Потому что она готова совершать феерические по своей нелогичности поступки. Начнем с того, что она месяц возила собаку в клинику, которой изначально не доверяла. Потом она хотела отказаться от операции по той причине, что не верит врачам уже в другой клинике. Теперь она хочет отказаться от химиотерапии, потому что вдруг обманули и у собаки нет рака. И это при том, что человек абсолютно не разбирается в медицине и по два раза переспрашивает "а саркома - это рак". И, конечно, не верит мне. Я же не врач. У меня всего лишь химическое образование с биологическим уклоном. Конечно, я тупая и знаю об этом еще меньше нее!
Вот, выговорилась, может, полегчает.
ЗЫ: Ах да, еще надо стенать, что так и не вывезли собачку погулять на природу, хотя все три запланированных поездки сорвались по ее вине. И радостно забывать, что собака провела неделю со мной на даче. Это ведь несущественно, как и все хорошее.
И не появилась бы, наверно, если бы не было так тяжело справиться.
Такое впечатление, что вся психотерапия летит к черту. Хотя нет, не вся. Я вижу выходы, я стараюсь не позволить загнать себя в шкуру беспомощной жертвы.
Беда? Беда в том, что умирает моя собака. Умирает от рака. Абсолютно живое и здоровое с виду животное изнутри грызет поганая опухоль. Хотя нет, опухоль уже удалили. Но с 96% вероятностью там остались метастазы, от которых ее не станет через 2-3 месяца. Около 7 с химиотерапией. Для меня выбор очевиден.
О да, да, я уже столкнулась с непонимаем: зачем лечить собаку, пускай умрет спокойно. А давайте я вам предложу не лечить всшего ребенка? У меня нет пока детей, но это животное я сама выбрала, я сама воспитала с щенячьего возраста. И она была единственным лучиком солнца в этой поганой родительской квартире. Я не исключаю варианта, что скатилась бы к депрессии и суицидальным мыслям на годы раньше, если бы там не было хоть одного существа, которое любит меня просто за то, что я есть. И проявляет это адекватно, а не ором, принуждением и стенаниями "ну я же тебя люблю и беспокоюсь за тебя".
Мне плохо. Я хочу забрать собаку себе. Но я знаю, что мама мне не позволит. Да и куда ее забирать сейчас?! В однокомнатной квартире мало места. И все-таки, похоже, это единственный выход для сохранения и ее нервов (а у собак тоже психические болезни бывают), и моего здоровья.
Потому что я уже больше не могу.
И не могу я не потому, что умирает собака. Это больно, это тяжело. Но я это пережила бы. Если бы не мама.
Раньше я думала, что мой враг в семье - это отец. Больной человек, да, но это не может перечеркнуть того, что, пока он мог, он был тираном, сволочью, алкоголиком, наркоманом и изменял маме. Я почти не общаюсь с ним. Потому что ему хватает пяти минут, чтобы опять начать меня принижать и пытаться доказать, что он самый умный, а я дура. Только потому, что я его младше.
Понятно, что родители сделали его таким. Как меня такой, какой я была на пике своей депрессии, любезно сделали мои. Но я не виновата в его разрушенной жизни, какого черта он рушит мою?!
На самом деле, это в прошлом. Я теперь сильнее. Я могу послать его дальше, чем он меня. Я могу орать громче, чем он. В конце концов, это я теперь могу драть его за волосы. И поэтому я его не боюсь. К сожалению, я боюсь образа его прошлого, явно бывшего сильнее маленькой девочки. И боюсь во всех, кто меня окружает. Особенно во всех мужчинах, как бы сильно они от него не отличались.
Ладно, я заболталась. Теперь точно о том, что меня довело.
Мама. Мама с точки зрения психотерапии давно неблагополучный человек. Начиная с того, за кого она замуж вышла. За такого козла надо умудриться выйти. Да еще и остаться с ним, погребя себя на всю жизнь. И подсознательно пытаясь подстроить ту же участь дочери.
Она этого не осознает. И только это ее оправдывает. Но я больше не могу с ней общаться и ездить к ним. С болезнью собаки эта шикарная квартира окончательно превратилась в ритуальный зал на кладбище. Там невозможно находиться. А с мамой нереально общаться.
Все ее общение со мной состоит из жалоб на свое самочувствие и ложь ветеринаров, а также из попыток манипулировать мной с помощью собаки. Ее не волнует моя семья, ее не волнуют мои дела (я же домохозяйка, у меня же в отличие от нее, занятой страданиями и уходом за отцом, дел быть не может, и пофиг, что я магазин поднять пытаюсь), ее не волнует даже мое здоровье. Когда я говорю ей, что у меня температура, она отвечает: "Ой, значит, ты не приедешь? А надо бы, собачке может стать плохо, за ней надо следить". Когда я говорю ей в ответ на ее редкие вопросы обо мне, что у меня нервный тик, она отвечает, что очень плохо спит и нервный тик у нее был неделю.
Я езжу с ней в ветклинику не потому, что собаке плохо или она с ней не справится. Это не так в 90% случаев. Но она убеждает меня, что так. А потом беспрерывно жалуется. И у меня не остается сил успокоить несчастное нервничающее животное, потому что я убеждаю маму быть спокойнее, держаться и прочее. И не делать нелогичных выводов.
Я чувствую себя так, будто мама в нашей паре - я. И меня это достало. Две минуты разговора с мамой стоят мне минимум получаса нервов потом. Я постоянно порываюсь позвонить ей и наорать на нее за все. Сейчас я второй день мучаюсь после вчерашнего разговора. А ведь мне еще сегодня звонить, потому что после первого сеанса химиотерапии у собаки могут начаться побочные эффекты. И мне надо это знать.
Самое поганое, что все эти мамины стенания делают собаке только хуже. Хотя бы по той простой причине, что она так доконала меня несерьезными выводами на стадии первичной диагностики, что, когда у собаки прошла операция, и за ней реально надо было присматривать, я уже не могла. Я не могла себя заставить приехать, потому что меня от этого тошнило, у меня накопилась куча дел. И я болела. А с температурой я болею редко. И скажите мне еще, что в этом не было ни капли психосоматики!
Я постоянно ощущаю себя марионеткой, и мне противно. Насколько же сукой надо быть, чтобы манипулировать родной дочерью с помощью больной собаки?! Ее оправдывает только то, что она это делает подсознательно. Но я-то понимаю, что она делает. Она хочет загнать меня обратно в этот их склеп, чтобы я вместе с ней уаживала за отцом, а потом и за ней. Она хочет разрушить мой брак и мою жизнь. И все это подсознательно. Потому что она завидует, что у меня есть жизнь, а свою она просрала. По этой же причине она всегда бесится, когда я говорю про психотерапевта. Да как я посмела вообще улучшать свою жизнь!
Она в депрессии. В настоящей, не той, что себе выдумывают, когда настроение плохое. Ее надо лечить антидепрессантами и годами психотерапии. Да, вместе. Потому что первое устранит только симптомы, и причины быстро вызовут их снова, а второго мало для такого запущенного случая.
Проблема в том, что она никогда не станет лечиться. Она найдет тысячу отмазок, чтобы не заниматься собой. Она даже крем от варикоза не может себе сделать, хотя у нее с сентября есть все, что нужно. Не может найти три минуты, чтобы смешать его.
А я не могу быть ее психотерапевтом. Во-первых, я ее родственница, а потому лично заинтересована. Во-вторых, она по-прежнему считает себя умнее меня, ведь она моя мама.
И в чем-то она сильнее. Она знает, за какие ниточки дергать, чтобы я чувствовала вину и делала, что ей надо. Она знает, каким тоном надо спросить, откуда это я ей звоню, чтобы я ответила и испытала вину за то, что я на репетиции, а не с бедной-несчастной собачкой. В тысячу раз более несчастной, чем она есть на самом деле. Потому что так удобнее манипулировать. Послушать маму - так собаку уже хоронить пора. Примерно с августа.
Сколько месяцев, получается, я живу на вулкане?
И, по-моему, у меня нет выхода, кроме как забрать собаку и прекратить общение с мамой. Потому что я чувствую ухудшение собственного состояния. А я ведь уже почти готова была завести детей. Почти готова была радоваться жизни. А тут снова нервный тик. Это для меня признак. Такое было только в худшие дни в лаборатории. И от суицидальных мыслей я, казалось, избавилась. А вот ни фига.
А чтоб вы не думали, что я зря гоню на маму, еще одна ее просьба: "А если я потом заведу собачку, ты поможешь мне ее воспитать?" То есть уже готовится почва для манипуляции после смерти Носи. Конечно, ведь Нося - единственная причина, почему я в этот склеп езжу. Раз в неделю, минимум. А это минимум три часа моего времени. На прошлой неделе мама требовала, чтобы я приезжала каждый день. И если бы я согласилась, она бы очень удивлялась, что я приезжаю всего на час. Надо ведь "хотя бы на полдня".
Вообще я поняла, что никогда нельзя на ее требования соглашаться сразу. Она тут же чувствует слабину и борзеет. Вот эти требования приезжать каждый день последовали после того, как я безоговорочно согласилась поехать делать химиотерапию собаке.
Меня больше всего раздражет расчетливость и бессердечность этого подхода. Это просто аморально - манипулировать мной с помощью умирающего члена семьи. Меня тошнит от этого. Мне противно.
И мне чертовски обидно, что она даже не подумала посочувстовать мне. Углубилась в жалость к себе, и наплевала на всех. На собаку в том числе. Мне постоянно приходится бороться за здоровье собаки и с ней тоже. Потому что она готова совершать феерические по своей нелогичности поступки. Начнем с того, что она месяц возила собаку в клинику, которой изначально не доверяла. Потом она хотела отказаться от операции по той причине, что не верит врачам уже в другой клинике. Теперь она хочет отказаться от химиотерапии, потому что вдруг обманули и у собаки нет рака. И это при том, что человек абсолютно не разбирается в медицине и по два раза переспрашивает "а саркома - это рак". И, конечно, не верит мне. Я же не врач. У меня всего лишь химическое образование с биологическим уклоном. Конечно, я тупая и знаю об этом еще меньше нее!
Вот, выговорилась, может, полегчает.
ЗЫ: Ах да, еще надо стенать, что так и не вывезли собачку погулять на природу, хотя все три запланированных поездки сорвались по ее вине. И радостно забывать, что собака провела неделю со мной на даче. Это ведь несущественно, как и все хорошее.
@настроение: спасите меня
@темы: размышления о жизни, психотерапия, печальное