Свобода — это художник в человеке (с) Гилберт Честертон
Даже не знаю, как назвать заметку. Не то что не хочу, просто не знаю, как...
Вчера. Разговор и скрипичной музыке. И вот я не могу уснуть полночи, думая, у кого спросить, где бы взять музыку для скрипки соло и без сопровождения.
Первая мысль - мой бывший Ангел музыки. Но есть и другие...
Мальчик со скрипкой. Скульптура в Нижнем Новогороде. Герой моего рассказа. Мой потерянный друг.
И вот уже утром я пишу его сестре, чтобы узнала у него что-нибудь, заклиная не говорить, кто интересуется.
Выхожу из дома, меня ждет прогулка с Никитой, моим болеющим другом. Но мысли все не о том.
Меня встречает Сережа, и быстрый его автомобиль несет нас не туда, куда нужно мне, но на "Тульскую".
Сегодня 7 мая. Завтра будет ровно год с того концерта в Светлановском зале. Ровно год с нашей прогулки с Eerye и с ним. От Дома музыки до Тульской. Участок Третьего кольца, краткие несколько метров, которые мы тогда прошли, отложились в моей памяти. Я часто оказываюсь тут. Я узнаю это место каждый раз. Фотографии на фоне кофра из-под его костюма, на фоне моей фиолетовой юбки...
Есть и другая "Тульская" в моем понимании. Та самая, с которой мы с Holly-T ходили в ее школу визажа. И чтобы объединить две этих значимых для меня станции, понадобилось два месяца.
И вот уже мы уезжаем от "Тульской". Справа клумба с тюльпанами... Почему-то не высадили их у меня на набережной к 9 мая. А всегда высаживали ведь...
Визит прошлого. Конец мая, поздний вечер. Мы встречаемся на "Краснопресненской", чтобы хоть немного погулять. Я упросила его, мне очень хотелось его видеть. мы идем в сторону Белого дома мимо круглой клумбы с красными тюльпанами. Он говорит какую-то фразу, и в глазах у обоих зажигается жадный огонек. Тюльпаны. Тут-то они зачем? По-моему, что-то там было такое про "сорвать". И с тех пор именно эти цветы стали для меня символом его... А дальше - горбатый мостик у Белого дома. И я вслух читаю ему историческую справку об этом мостике, радуясь, что могу быть полезной, умиляясь его беспомощности - плохому зрению... Ах, как давно и сладко это было!
А в проигрывателе - Визбор, записанный мною вчера диск. "Непогода в горах" - и глаза полнятся слезами. Я вспоминаю то, чего никогда не видела в живую. Небольшая уютная комнатка Нади, ноутбук и фотографии на нем. Мальчик со скрипкой... Хотя нет, теперь с громадным рюкзаком или со строгим выражением лица, которое я запечатлела на одном из его портретов. Чингачгук...
"Лишь бы те, кто сейчас на маршруте, завтра в лагерь вернуться смогли".
Их поход. Где-то я завидую Наде - она провела с ним столько времени... Ее он не боится, от нее не прячется...
А ждут меня "Сокольники", место покупки моего велика. Кажется, где-то в конце июня это было...
На самом деле, меня ждет мой друг Никита. Исхудавший, встрепанный весь. Полгода его не видела, с начала декабря. Больница... Не красит человека пребывание в ней, но, судя по его словам, ему идет на пользу. Только подумайте, что парень при росте около 170 см весил всего 49 кг, когда попал к ним. И сейчас всего 56. Ремень затянут до невозможности, брюки на нем болтаются. И только характер остался все такой же. Он шутит, он спокоен. Он никому не покажет, что ему плохо. И после полуторачасовой прогулки только спокойное утверждение, что у него все будет болеть. Просто ему давно не приходилось так много ходить... И ни словом не сказал, что устал... Сильный человек. Но, пожалуй, иногда излишне...
И вот, с замиранием сердца я спускаюсь на станцию. Темные и светлые серые квадраты пола, серые в белых прожилках колонны помнят нашу встречу с Мальчиком со скрипкой. Он появился в самом конце станции, а я стояла на лестнице. На нем была памятная мне куртка, волосы по привычке за ухом, в ушах - наушники, руки в карманах. Он шел на равном расстоянии от рядов колонн, по самой оси станции, как по подиуму.
Он не был рад меня видеть. Я - была.
Увековеченный в рисунке миг - Он, идущий по пустой платформе. О, как долго я рисовала все эти квадраты пола, эти колонны, прямоугольники на потолке... О, как счастлива была я видеть его.
Когда же, в какой день это было? Я уже и не помню даже...
Я помню только то время, репетиции хора в Актовом зале. И мое лицо, с блаженной улыбкой поднятое к потолку. А на потолке не резная люстра, а его лицо с тенью улыбки. И в ушах - этот низкий, совсем не теноровый, хотя он и первый тенор, тембр голоса.
Неразгаданная загадка, мое прошлогоднее безумие... Огненная комета и сухой репейник. Мальчик со скрипкой. Молчаливый и такой драгоценный.
Потерянный...
Но по-прежнему сердцем хранимый.
Вчера. Разговор и скрипичной музыке. И вот я не могу уснуть полночи, думая, у кого спросить, где бы взять музыку для скрипки соло и без сопровождения.
Первая мысль - мой бывший Ангел музыки. Но есть и другие...
Мальчик со скрипкой. Скульптура в Нижнем Новогороде. Герой моего рассказа. Мой потерянный друг.
И вот уже утром я пишу его сестре, чтобы узнала у него что-нибудь, заклиная не говорить, кто интересуется.
Выхожу из дома, меня ждет прогулка с Никитой, моим болеющим другом. Но мысли все не о том.
Меня встречает Сережа, и быстрый его автомобиль несет нас не туда, куда нужно мне, но на "Тульскую".
Сегодня 7 мая. Завтра будет ровно год с того концерта в Светлановском зале. Ровно год с нашей прогулки с Eerye и с ним. От Дома музыки до Тульской. Участок Третьего кольца, краткие несколько метров, которые мы тогда прошли, отложились в моей памяти. Я часто оказываюсь тут. Я узнаю это место каждый раз. Фотографии на фоне кофра из-под его костюма, на фоне моей фиолетовой юбки...
Есть и другая "Тульская" в моем понимании. Та самая, с которой мы с Holly-T ходили в ее школу визажа. И чтобы объединить две этих значимых для меня станции, понадобилось два месяца.
И вот уже мы уезжаем от "Тульской". Справа клумба с тюльпанами... Почему-то не высадили их у меня на набережной к 9 мая. А всегда высаживали ведь...
Визит прошлого. Конец мая, поздний вечер. Мы встречаемся на "Краснопресненской", чтобы хоть немного погулять. Я упросила его, мне очень хотелось его видеть. мы идем в сторону Белого дома мимо круглой клумбы с красными тюльпанами. Он говорит какую-то фразу, и в глазах у обоих зажигается жадный огонек. Тюльпаны. Тут-то они зачем? По-моему, что-то там было такое про "сорвать". И с тех пор именно эти цветы стали для меня символом его... А дальше - горбатый мостик у Белого дома. И я вслух читаю ему историческую справку об этом мостике, радуясь, что могу быть полезной, умиляясь его беспомощности - плохому зрению... Ах, как давно и сладко это было!
А в проигрывателе - Визбор, записанный мною вчера диск. "Непогода в горах" - и глаза полнятся слезами. Я вспоминаю то, чего никогда не видела в живую. Небольшая уютная комнатка Нади, ноутбук и фотографии на нем. Мальчик со скрипкой... Хотя нет, теперь с громадным рюкзаком или со строгим выражением лица, которое я запечатлела на одном из его портретов. Чингачгук...
"Лишь бы те, кто сейчас на маршруте, завтра в лагерь вернуться смогли".
Их поход. Где-то я завидую Наде - она провела с ним столько времени... Ее он не боится, от нее не прячется...
А ждут меня "Сокольники", место покупки моего велика. Кажется, где-то в конце июня это было...
На самом деле, меня ждет мой друг Никита. Исхудавший, встрепанный весь. Полгода его не видела, с начала декабря. Больница... Не красит человека пребывание в ней, но, судя по его словам, ему идет на пользу. Только подумайте, что парень при росте около 170 см весил всего 49 кг, когда попал к ним. И сейчас всего 56. Ремень затянут до невозможности, брюки на нем болтаются. И только характер остался все такой же. Он шутит, он спокоен. Он никому не покажет, что ему плохо. И после полуторачасовой прогулки только спокойное утверждение, что у него все будет болеть. Просто ему давно не приходилось так много ходить... И ни словом не сказал, что устал... Сильный человек. Но, пожалуй, иногда излишне...
И вот, с замиранием сердца я спускаюсь на станцию. Темные и светлые серые квадраты пола, серые в белых прожилках колонны помнят нашу встречу с Мальчиком со скрипкой. Он появился в самом конце станции, а я стояла на лестнице. На нем была памятная мне куртка, волосы по привычке за ухом, в ушах - наушники, руки в карманах. Он шел на равном расстоянии от рядов колонн, по самой оси станции, как по подиуму.
Он не был рад меня видеть. Я - была.
Увековеченный в рисунке миг - Он, идущий по пустой платформе. О, как долго я рисовала все эти квадраты пола, эти колонны, прямоугольники на потолке... О, как счастлива была я видеть его.
Когда же, в какой день это было? Я уже и не помню даже...
Я помню только то время, репетиции хора в Актовом зале. И мое лицо, с блаженной улыбкой поднятое к потолку. А на потолке не резная люстра, а его лицо с тенью улыбки. И в ушах - этот низкий, совсем не теноровый, хотя он и первый тенор, тембр голоса.
Неразгаданная загадка, мое прошлогоднее безумие... Огненная комета и сухой репейник. Мальчик со скрипкой. Молчаливый и такой драгоценный.
Потерянный...
Но по-прежнему сердцем хранимый.
-
-
08.05.2011 в 01:58А о той памятной прогулке я почему-то напрочь забыла, надо же. Кому что важнее
-
-
08.05.2011 в 10:24Одному нашему общему другу подавай просто скрипку.
Я нашла, кстати, некоторое количество произведений. Баха, например. Еще есть некий Изаи, про которого я ничего не слышала раньше; Сарасате, которого упоминал Конан-Дойль; И, наконец, великий Паганини.
Про прогулку: а я вот до сих пор помню, как кто-то заорал: "Какая я старая!!!"