Свобода — это художник в человеке (с) Гилберт Честертон
И снова комната с зелеными обоями...
Знаешь... Это какое-то таинство для меня - приходить к тебе в гости. Много раз писала...
Ты и правда мечтаешь о популярности, о кучах экзальтированных фанаток, которые будут кидаться в тебя своими лифчиками? Мне сложно понять, наверно... Ну, может, я немного перефразировала твои слова, ага...
И все-таки, я думаю об этом и понимаю, что ты этого заслуживаешь. Этой преданной любовью к музыке, горящими глазами, когда ты даешь послушать очередную партию. Я не понимаю в этом почти ничего. Но мне интересно, я хочу знать это... чтобы понять тебя.
Солнце, проникающее через окно, золотит твои еще влажные волосы.
Да... ты точно заслуживаешь быть кумиром миллионов. У тебя есть для этого все- талант, обаяние, яркая внешность, твердые убеждения и острый ум. Где-то даже умение обольщать, наверно. Яркая мимика, пронзительный взгляд, несколько движений бровями - и от твоего лица уже невозможно отвести взгляд. Полузакрытые от удовольствия глаза - ты играешь и сам наслаждаешься этим. И есть только один щит, последний, когда глаза мои уже прикованы к тебе - перед ними все плывет, я расфокусирую взгляд, чтобы не попасться на эту удочку окончательно. Удочку, которую, возможно, ты закидываешь не совсем осознанно. Наверно, это просто инстинктивная манера поведения. Очень успешная, пожалуй.
Ты говоришь, что у твоих волос появилась фанатка после того концерта. Знаешь, думаю, она не одна... Жалеешь, что она не фанатка твоей игры на гитаре? Хочется воскликнуть: а как же я? А, ну да, я в этом плохо разбираюсь...
Неважно. Важно только, что для меня гитара - это неотъемлемая часть тебя. Впрочем, я все равно убеждена, что своим голосом ты можешь сотворить еще больше. Спой вот также, как ты сегодня пел "Вальс Бостон", и девушки падут у твоих ног. Этот голос... Бархатный, да, именно так... Я не знаю, как еще его описать. Но в этом прелесть низких голосов. В меру низких, конечно. И, подумала я потом, может быть, именно вот эту бархатную мягкость и любят в голосах певиц-контральто. А ведь раньше я считала, что женского голоса лучше колоратуры нет... Смешно, правда.
Я полностью попадаю под власть твоего голоса и длинных пальцев, нежно бегущих по струнам. Иногда кажется, что я пойду за тобой на край света, чтобы слушать эту музыку. Наверно, такие и есть настоящие фанатки... Только им хуже. А знаешь, чем?
Они хотят, чтобы их кумир знал о них, они готовы на все ради этого, даже на скандальные поступки. Только бы их запомнили, только бы их заметили. Неважно как. Мне повезло - я одна. И ты играешь, даже если большей частью для себя, то и для меня тоже. В этом есть что-то глубоко личное. Что-то, чего мне не хватает даже на концертах хора МИФИ. Они поют для целого зала, ты - для меня. Некоторые из них не знают и никогда меня не узнают, а ты знаком со мной, ты смотришь мне в глаза. И я расфокусирую взгляд, чтобы не краснеть, чтобы не отводить его. И, глядя прямо на тебя, любоваться как будто исподтишка.
И так хочется расплакаться над очередной песней, и глаза уже затуманиваются от слез... Но почему-то не идут дальше. И мне досадно почему-то. Ведь обычно я не люблю плакать на людях. Но тут мысль: "Ну пожалуйста, еще одну грустную песню!" Я ее не озвучу.
Для меня эта комната и ты - сокровище. Я знаю, что если ты станешь кумиром миллионов, то я потеряю тебя, потеряю эти мгновения. Но кто, как не ты, достоин этого? Где-то втайне я буду потом гордиться, что открыла для себя твой талант раньше, чем они... И я сохраню в памяти эти мгновения. А пока буду выискивать драгоценные часы, чтобы прийти сюда. И снова смотреть и слушать...
Посмотри на них этим взглядом, склони также голову к гитаре, спой этим бархатным голосом - и они падут к твоим ногам. Я не верю, что они устоят.
Или они слепы и глухи.
И невыносимо уйти. Да, ты прав, прощаться надо быстро. Но разве ты сам хочешь, чтобы я ушла? И не только я оттягиваю этот момент, мне кажется. Момент возвращения в другую реальность для меня.
Да, я хочу, чтобы у тебя были миллионы фанатов.
Чтобы и ты был счастлив, и они познали хоть часть того, что открывается мне. Ибо это по-настоящему прекрасно.
Знаешь... Это какое-то таинство для меня - приходить к тебе в гости. Много раз писала...
Ты и правда мечтаешь о популярности, о кучах экзальтированных фанаток, которые будут кидаться в тебя своими лифчиками? Мне сложно понять, наверно... Ну, может, я немного перефразировала твои слова, ага...
И все-таки, я думаю об этом и понимаю, что ты этого заслуживаешь. Этой преданной любовью к музыке, горящими глазами, когда ты даешь послушать очередную партию. Я не понимаю в этом почти ничего. Но мне интересно, я хочу знать это... чтобы понять тебя.
Солнце, проникающее через окно, золотит твои еще влажные волосы.
Да... ты точно заслуживаешь быть кумиром миллионов. У тебя есть для этого все- талант, обаяние, яркая внешность, твердые убеждения и острый ум. Где-то даже умение обольщать, наверно. Яркая мимика, пронзительный взгляд, несколько движений бровями - и от твоего лица уже невозможно отвести взгляд. Полузакрытые от удовольствия глаза - ты играешь и сам наслаждаешься этим. И есть только один щит, последний, когда глаза мои уже прикованы к тебе - перед ними все плывет, я расфокусирую взгляд, чтобы не попасться на эту удочку окончательно. Удочку, которую, возможно, ты закидываешь не совсем осознанно. Наверно, это просто инстинктивная манера поведения. Очень успешная, пожалуй.
Ты говоришь, что у твоих волос появилась фанатка после того концерта. Знаешь, думаю, она не одна... Жалеешь, что она не фанатка твоей игры на гитаре? Хочется воскликнуть: а как же я? А, ну да, я в этом плохо разбираюсь...
Неважно. Важно только, что для меня гитара - это неотъемлемая часть тебя. Впрочем, я все равно убеждена, что своим голосом ты можешь сотворить еще больше. Спой вот также, как ты сегодня пел "Вальс Бостон", и девушки падут у твоих ног. Этот голос... Бархатный, да, именно так... Я не знаю, как еще его описать. Но в этом прелесть низких голосов. В меру низких, конечно. И, подумала я потом, может быть, именно вот эту бархатную мягкость и любят в голосах певиц-контральто. А ведь раньше я считала, что женского голоса лучше колоратуры нет... Смешно, правда.
Я полностью попадаю под власть твоего голоса и длинных пальцев, нежно бегущих по струнам. Иногда кажется, что я пойду за тобой на край света, чтобы слушать эту музыку. Наверно, такие и есть настоящие фанатки... Только им хуже. А знаешь, чем?
Они хотят, чтобы их кумир знал о них, они готовы на все ради этого, даже на скандальные поступки. Только бы их запомнили, только бы их заметили. Неважно как. Мне повезло - я одна. И ты играешь, даже если большей частью для себя, то и для меня тоже. В этом есть что-то глубоко личное. Что-то, чего мне не хватает даже на концертах хора МИФИ. Они поют для целого зала, ты - для меня. Некоторые из них не знают и никогда меня не узнают, а ты знаком со мной, ты смотришь мне в глаза. И я расфокусирую взгляд, чтобы не краснеть, чтобы не отводить его. И, глядя прямо на тебя, любоваться как будто исподтишка.
И так хочется расплакаться над очередной песней, и глаза уже затуманиваются от слез... Но почему-то не идут дальше. И мне досадно почему-то. Ведь обычно я не люблю плакать на людях. Но тут мысль: "Ну пожалуйста, еще одну грустную песню!" Я ее не озвучу.
Для меня эта комната и ты - сокровище. Я знаю, что если ты станешь кумиром миллионов, то я потеряю тебя, потеряю эти мгновения. Но кто, как не ты, достоин этого? Где-то втайне я буду потом гордиться, что открыла для себя твой талант раньше, чем они... И я сохраню в памяти эти мгновения. А пока буду выискивать драгоценные часы, чтобы прийти сюда. И снова смотреть и слушать...
Посмотри на них этим взглядом, склони также голову к гитаре, спой этим бархатным голосом - и они падут к твоим ногам. Я не верю, что они устоят.
Или они слепы и глухи.
И невыносимо уйти. Да, ты прав, прощаться надо быстро. Но разве ты сам хочешь, чтобы я ушла? И не только я оттягиваю этот момент, мне кажется. Момент возвращения в другую реальность для меня.
Да, я хочу, чтобы у тебя были миллионы фанатов.
Чтобы и ты был счастлив, и они познали хоть часть того, что открывается мне. Ибо это по-настоящему прекрасно.