Свобода — это художник в человеке (с) Гилберт Честертон
Снова заболела... какое там второй раз за год - второй раз за месяц. Кажется, организм решил наверстать все упущенное за прошедшие года два с лишним, когда я себе болеть не позволяла...
Горло болит, насморк... Это еще можно все пережить... А вот температура - это, конечно, уже многовато для успешной мыслительной деятельности. Но только наяву. Во сне, как не раз оказывалось, она идет порой слишком ярко, слишком сильно, обличая со всей своей беспощадностью те самые проблемы, которые проносились в голове за день, и порой даже помогая осознать что-то...
Мне сегодня приснилось не меньше трех снов, и два из них я помню, потому что они были существенны, а вот третий в голове не отложился совершенно...
И оба они были про моих дорогих мифистов, ибо именно о них я с тоской думала перед сном. И уже ничего не могла понять в самой себе.
Итак, снится мне мое дорогое Орехово. Все та же залитая солнцем поляна перед домом, то же самое деревянное крыльцо и деревья у калитки, уводящей в один из перелесков. И вот на этой поляне они, двое друзей с одинаковым именем, те самые, о которых я столько думаю. Они радостны и смеются, они говорят что-то, и я с радостной улыбкой спускаюсь им навстречу...
Неожиданный поворот сюжета, и из-за угла появляется моя старая владимирская подруга, человек, чей образ тесно переплелся в моем сознании с образом Орехово, пусть даже она там уже давным-давно не живет. Все равно, Настя - это Орехово, так же как и Алик - это Орехово... Но Алика я слишком давно не видела и слишком давно не получала от него известий. Да и не об этом, в конце концов, речь.
Она бежит по громадной дуге вокруг дома, и бежит она не ко мне, к моему удивлению, а к одному из них. В голове тут же появляется совершенно тупое объяснение тому, как они могли бы познакомиться. Просто чтобы не было понятно, что это сон... Она обнимает его со всей возможной нежностью и льнет к нему... А я, которая, казалось бы, только что наблюдала за этим, оказываюсь в объятьях второго из них, того, чьи объятия мне знакомы в жизни... Но это не принципиально, ведь я продолжаю наблюдать, с удивлением замечая, как моя замечательная подруга вдруг превращается в собаку, в мою собственную собаку, которая продолжает ласково прижиматься к нему... Собачья преданность. И всем нам это кажется таким почему-то совершенно нормальным. Просто девушка превратилась в собаку, потому что у собаки больше шансов преодолеть священное личное пространство этого человека и оказаться с ним рядом.
Дальше все было не так солнечно и радостно. Дальше был совершенный бред, в котором мы четверо оказались чуть ли не роботами-трансформерами (это уже от Алика привет, что ли, у кого еще я их видеть могла?). И, наконец, когда мы поняли, что в безумии чуть не поубивали друг друга, и ужаснулись, откуда-то сверху раздался голос: "А вы думали, что вы делаете все это по своей воле? Ха-ха-ха! Над жителями этой планеты давно уже ставится эксперимент! Поэтому вы сейчас пойдете и убьете их всех!" Последнее - это взгляды, которыми мы обменялись - взгляды растерянных и обреченных уже не людей, а существ.
Второй мой сон начинался у меня в комнате, где я ждала почему-то каких-то дамочек. Что-то такое они должны были сделать, неважно, что. Когда они ушли я подбежала к компьютеру и увидела там, в окошке аськи сообщение, почему-то очень странно вытянутое в одну длинную строчку, целиком не поместившуюся в ширину этого окошка. Мне пришлось воспользоваться прокруткой, чтобы все это прочитать. Меня срочно и сейчас звали куда-то, на какой-то банкет по случаю какого-то концерта каких-то многочисленных хоров. Естественно, хоры МГУ и МИФИ были там. Еще мне обещали присутствие там одного моего нового знакомого (с которым, разумеется, мои друзья мифисты вряд ли могут быть знакомы, но какое это имеет значение, ведь он с физфака, да и они некоторым образом физики), назвав его там не по имени, а по прозвищу. Собственно, была у этой записки и вторая строчка, это показавшееся мне благословенным слово Cheater. Подпись, конечно, ведь я даже не подумала посмотреть выше и узнать, чье это окно. Разумеется, сомнений у меня не возникло. Я помню только как схватила сумку.
И вот я уже опускаюсь на стул за длинным-длинным столом, с другой стороны от которого проходят мимо меня стройными рядами дорогие мифисты, а я только переживаю, как бы не оказаться тут одной, без друзей, ибо я совершенно не вижу, кто сидит сбоку от меня, я смотрю только на другую сторону стола, ведь там они...
На стул ровно напротив, на котором лежит неизвестно как там оказавшаяся моя сумка, радостно плюхается тот самый обещанный мне знакомый. Пока мы разбираемся, что делать со злополучным хранилищем ключей и денег, откуда-то сзади (странно, а ведь сидеть должны с другой стороны стола, а конца и края ему нет) подходит Сам (Cheater, естественно, просто описываю испытанные эмоции). Почему-то он удивлен, что увидел меня тут, а я тут же вскакиваю, как школьница навстречу учителю, и показываю ему длинную-длинную полоску бумаги, в которую превратилось его сообщение. Откуда-то рядом возникает и его светловолосый друг. И, кажется, даже Оля... Конечно, ведь я вчера ей говорила, как хорошо было бы собраться нашей теплой компанией на мой день рождения... И вот мы уже все вместе громко ржем, когда я достаю из прорехи в обложке то ли студенческого, то ли зачетки симпатичный черно-красный чехол для фотоаппарата. Я радуюсь: он очень подходит по цвету к моему новому фотоаппарату, и достаю из этого чехла старую, еще доцифровую мыльницу ярко-морковного цвета. Естественно, мы тут же пытаемся разобраться, как работает это чудо природы...
Горло болит, насморк... Это еще можно все пережить... А вот температура - это, конечно, уже многовато для успешной мыслительной деятельности. Но только наяву. Во сне, как не раз оказывалось, она идет порой слишком ярко, слишком сильно, обличая со всей своей беспощадностью те самые проблемы, которые проносились в голове за день, и порой даже помогая осознать что-то...
Мне сегодня приснилось не меньше трех снов, и два из них я помню, потому что они были существенны, а вот третий в голове не отложился совершенно...
И оба они были про моих дорогих мифистов, ибо именно о них я с тоской думала перед сном. И уже ничего не могла понять в самой себе.
Итак, снится мне мое дорогое Орехово. Все та же залитая солнцем поляна перед домом, то же самое деревянное крыльцо и деревья у калитки, уводящей в один из перелесков. И вот на этой поляне они, двое друзей с одинаковым именем, те самые, о которых я столько думаю. Они радостны и смеются, они говорят что-то, и я с радостной улыбкой спускаюсь им навстречу...
Неожиданный поворот сюжета, и из-за угла появляется моя старая владимирская подруга, человек, чей образ тесно переплелся в моем сознании с образом Орехово, пусть даже она там уже давным-давно не живет. Все равно, Настя - это Орехово, так же как и Алик - это Орехово... Но Алика я слишком давно не видела и слишком давно не получала от него известий. Да и не об этом, в конце концов, речь.
Она бежит по громадной дуге вокруг дома, и бежит она не ко мне, к моему удивлению, а к одному из них. В голове тут же появляется совершенно тупое объяснение тому, как они могли бы познакомиться. Просто чтобы не было понятно, что это сон... Она обнимает его со всей возможной нежностью и льнет к нему... А я, которая, казалось бы, только что наблюдала за этим, оказываюсь в объятьях второго из них, того, чьи объятия мне знакомы в жизни... Но это не принципиально, ведь я продолжаю наблюдать, с удивлением замечая, как моя замечательная подруга вдруг превращается в собаку, в мою собственную собаку, которая продолжает ласково прижиматься к нему... Собачья преданность. И всем нам это кажется таким почему-то совершенно нормальным. Просто девушка превратилась в собаку, потому что у собаки больше шансов преодолеть священное личное пространство этого человека и оказаться с ним рядом.
Дальше все было не так солнечно и радостно. Дальше был совершенный бред, в котором мы четверо оказались чуть ли не роботами-трансформерами (это уже от Алика привет, что ли, у кого еще я их видеть могла?). И, наконец, когда мы поняли, что в безумии чуть не поубивали друг друга, и ужаснулись, откуда-то сверху раздался голос: "А вы думали, что вы делаете все это по своей воле? Ха-ха-ха! Над жителями этой планеты давно уже ставится эксперимент! Поэтому вы сейчас пойдете и убьете их всех!" Последнее - это взгляды, которыми мы обменялись - взгляды растерянных и обреченных уже не людей, а существ.
Второй мой сон начинался у меня в комнате, где я ждала почему-то каких-то дамочек. Что-то такое они должны были сделать, неважно, что. Когда они ушли я подбежала к компьютеру и увидела там, в окошке аськи сообщение, почему-то очень странно вытянутое в одну длинную строчку, целиком не поместившуюся в ширину этого окошка. Мне пришлось воспользоваться прокруткой, чтобы все это прочитать. Меня срочно и сейчас звали куда-то, на какой-то банкет по случаю какого-то концерта каких-то многочисленных хоров. Естественно, хоры МГУ и МИФИ были там. Еще мне обещали присутствие там одного моего нового знакомого (с которым, разумеется, мои друзья мифисты вряд ли могут быть знакомы, но какое это имеет значение, ведь он с физфака, да и они некоторым образом физики), назвав его там не по имени, а по прозвищу. Собственно, была у этой записки и вторая строчка, это показавшееся мне благословенным слово Cheater. Подпись, конечно, ведь я даже не подумала посмотреть выше и узнать, чье это окно. Разумеется, сомнений у меня не возникло. Я помню только как схватила сумку.
И вот я уже опускаюсь на стул за длинным-длинным столом, с другой стороны от которого проходят мимо меня стройными рядами дорогие мифисты, а я только переживаю, как бы не оказаться тут одной, без друзей, ибо я совершенно не вижу, кто сидит сбоку от меня, я смотрю только на другую сторону стола, ведь там они...
На стул ровно напротив, на котором лежит неизвестно как там оказавшаяся моя сумка, радостно плюхается тот самый обещанный мне знакомый. Пока мы разбираемся, что делать со злополучным хранилищем ключей и денег, откуда-то сзади (странно, а ведь сидеть должны с другой стороны стола, а конца и края ему нет) подходит Сам (Cheater, естественно, просто описываю испытанные эмоции). Почему-то он удивлен, что увидел меня тут, а я тут же вскакиваю, как школьница навстречу учителю, и показываю ему длинную-длинную полоску бумаги, в которую превратилось его сообщение. Откуда-то рядом возникает и его светловолосый друг. И, кажется, даже Оля... Конечно, ведь я вчера ей говорила, как хорошо было бы собраться нашей теплой компанией на мой день рождения... И вот мы уже все вместе громко ржем, когда я достаю из прорехи в обложке то ли студенческого, то ли зачетки симпатичный черно-красный чехол для фотоаппарата. Я радуюсь: он очень подходит по цвету к моему новому фотоаппарату, и достаю из этого чехла старую, еще доцифровую мыльницу ярко-морковного цвета. Естественно, мы тут же пытаемся разобраться, как работает это чудо природы...