В этом году не свершилось Пустых Холмов, что, конечно, печально.
Однако, по-прежнему гадая, почему отпустила Сережу одного в прошлом году, в этом я решила посетить фестиваль Купала на Рожайке.
Ехали мы туда с дачи, потому что утром там были дела. Мда, посему не выспались, конечно... Заехали в магазин купить еды и, конечно, расчитали все с огромным запасом. Впрочем, мы же ждали приезда голодных друзей. Да и Костя, который там с четверга волонтерил, наверняка не отказался бы разделить с нами трапезу.
И все-таки мы чуточку спешили. За неделю до фестиваля мне в группе вконтакте попалось расписание "Раскопа" (одной из четырех сцен). В нем значилось, что в субботу, в 16:00 выстпает Филипп Барский. Кажется, год назад, после ПХ, я писала (а я писала?), что нежданно-негаданно, решив пройтись на ярмарку, услышала божественные звуки своего любимого инструмента. Потом я узнала, кто это был. Арфа у него, естественно, не классическая (еще бы, таскать с собой такую дуру с 48 струнами), а кельтская, которую, в сущности, уже реально с собой брать. И музыку он играет собственного сочинения, такую мелодичную и успокаивающую. А сам он - преподаватель на психфаке родного МГУ. Такой невысокий, тихий человек, внушающий доверие своей несколько застенчивой манерой поведения. Арфа очень ему подходит...
Итак, в 14:30 мы прибыли на стоянку фестиваля. Беспрепятственно проникнув на стоянку, с удивлением узнали, что, оказывается, нас должны были встретить, дать нам номер и взять с нас денег за стоянку. Костя проследил, чтобы это было сделано)))
После этого мы направились искать место, прихватив палатку и еще какое-то количество вещей (из-за продуктов и мангала в неудобной коробке взять все сразу не удалось). Костя к этому моменту убежал собирать какую-то очередную сцену.
Около дороги место не оказалось, поэтому, взабравшись на холм, где устраивал лагерь в прошлом году, Сережа углубился в лес. Уже в нескольких шагах от дороги, за первым рядом палаток, было пока совершенно пусто. Мы легко нашли ютное место для палатки, втиснув ее между несколькими молодыми деревцами. Чуть подальше в лес нашлась и полянка я упавшим деревом, на которой мы позже поставили мангал и подаренный Д'Аверком складной стол.
Мы не торопились, времени было достаточно. Однако, несмотря на цветовую маркировку элементов каркаса палатки, сначала мы умудрились собрать ее неправильно. Ну ничего, повернули на 180 градусов и все было сделано.
Уже хотелось кушать, но готовить что-то не было времени. Прихватив пакет с баранками, мы отправились искать сцену "Раскоп". Обошли всю территорию фестиваля кругом, чтобы обнаружить ее почти у самой парковки. Впрочем, арфой там еще и не пахло. Да и вообще, как я поняла, расписание тут оказалось вещью, скорее, формальной. Для начала, программа, которая была расписана с двух часов дня, на деле стартовала только в четыре. В связи с этим произошли и другие перетасовки, я так понимаю, потому что некоторые музыканты торопились. Так что, проклиная мысленно все эти перемещения, из-за которых мы не можем приготовить себе горячей еды, мы с Сережей пошатались туда-сюда, встретили еще раз Костю, который, впрочем, сумел только пару слов на бегу сказать, перенесли из машины вещи, погуляли по Ярмарке (чего-то хотелось, а чего - я так и не поняла, удовольствовавшись леденцом). Встреченный нами Филипп Барский сказал, что его выступление перенесли на шесть часов. На деле оно состоялось где-то в половину седьмого.
Меня очень волновал вопрос, приедет ли сюда на фестиваль Антон. Но я так расслабилась, что звонить куда-то сил уже не было. Спасибо дорогому Сереже, что он избавил меня от этой воистину непосильной задачи. Антон сказал,что едет вместе с Мишей, Таней и Димой Я.
Естественно, приехали они как раз в тот момент, когда мы слушали долгожданную арфу. Наша встреча состоялась под последние аккорды, исполненные Филиппом Барским на сцене "Раскоп". И, ура-ура, можно было идти готовить ужин.
Кстати, в процессе всех наших шатаний мы встретили внезапного, как всегда, Д'аверка, который искал, вопреки правилам фестиваля, возможность пробраться на территорию на своей громадной "Делике". Зная его упорство, мы с интересом ждали, удастся ли ему это. Он исчез на достаточно долгое время, но, возвращаясь к своей палатке с Мишей и Антоном, мы обнаружили стоящую на дороге "Делику". Профессионал, однако! Потом выяснилось, что кто-то из волонтеров попросил его что-то подвезти, он помог... Ну и, собственно, воспользовался тем, что оказался на "запретной" территории. Все просто.
Итак, мы отправились пытаться развести костер. Почему я говорю пытаться? Да потому что ржать над неудачными попытками его развести у нас получалось несравненно лучше. Миша, Дима и Таня ушли, вслед за ними ушел и Антон, оставив нас с Сережей над костром вдвоем. В этот момент мне тоже безумно хотелось уйти от костра, поболтать с Антоном. Но я все-таки пыталась разжечь этот дурацкий костер, пыталась быть хозяйкой. Боже мой, как я иногда устаю думать обо всем, заботиться обо всем... И почему я не могу приехать вот так, как ребята: без палатки, на великах, с ковриками, кучей печенья, сыра, семечек и глбоко закопанными в рюкзаке бутербродами от мамы. Без мангала, без сосисок на всю компанию, без еще тучи еды... Ну почему я не могу просто?
Доразжигались мы до того, что костер, несмотря на все ухищрения, практически потух. Сережа советует полить его средством для разжигания. Поливаю. От души поливаю. Он все не разгорается, не разгорается, а потом как пыхнет мне в лицо. Бутылка вылетает из рук, я сама отбегаю подальше, чтобы хотя бы отдышаться. Обошлось, к счастью, без ожога. Но этот случай заставил меня все-таки плюнуть на обязанности и формальности, плюнуть даже на чувство вины, и пойти к Главной сцене. Антона я нашла легко - он сидел, охраняя велики знакомых. Собственно, у него оказалась куча знакомых на фестивале. С кем-то он меня познакомил даже. Какой-то парень со значимым для меня в далеком детстве именем Стёпа, кажется, уже начал возлагать на меня свой глаз, когда Антон так небрежно (научи меня так, а, Тош?) сообщил ему, что я тут с мужем. Глаз был немедленно убран.
Через некоторое время мы с Антоном, по моей тихой просьбе, отправились обратно к костру. Я просто поняла, что одна я туда нескоро пойду. А Сережу одного бросать тоже не дело. Степа с глазом пошел за нами.
С костром было немного получше. Тут еще Д'Аверки (Андрей и Оля) подтянулись. И первую партию сосисок мы на углях все-таки поджарили. А вот чай вскипятить не удалось. Посему Андрей с Антоном бодренько отправились за ветками. Хм... и бревнами. Надо сказать, что пыл, с которым они взялись за работу, меня даже несколько напугал. Андрей, кстати, взялся за пилу и напилил таких здоровенных бревен, что я всерьез испугалась за соохранность мангала. Да, разводить костры на земле было запрщено, поэтому пришлось жечь в мангале.
Тут вернулся остальной народ, и Таня отправилась встречать Наташу Б. Миша, между тем, резонно заметил, что мы устроили мангал под сухимм деревом и что, видимо, такие труды по поиску веток были и не очень нужны. А веток накопилось много уже...
Как только пришла Наташа, ребята дружно как-то исчезли, оставив нас с Сережей и Д'Аверками дальше колдовать над костром. А чай все не хотел закипать... А потом опять мне стало как-то нереально тоскливо. На самом деле, просто сказывался недосып. Это я теперь понимаю. Мне просто хотелось спать. Но спать в десять вечера тут было рано. Часа через два мы ждали на главной сцене группу "Адриан и Александр", которую я очень хотела послушать.
Посему, намаявшись сидеть у костра, я пошла искать счастья. Пошла я Др. сцене, куда,как я слышала, направился народ. Конечно, искала я Антона, потому что из этой мифически-согласной компании я, в сущности, дружу только с ним. По пути я увидела Филиппа Барского, в окружении фанатов под деревом игравшего на арфе. Если бы мне не было так одиноко, я бы послушала. Через несколько шагов мне навстречу попались Наташа Б. и Таня. Как я потом поняла, они тоже потеряли Антона. О неуловимый Антон!
Около Др. сцены обнаружились Миша и Дима Я. Впрочем, первый быстро смотался, и мне предоставилась уникальная возможность поболтать с Димой. Хм, странно, но Димой он для меня стал, пожалуй, только после этого разговора. До этого я привыкла думать о нем исключительно по фамилии. Так его Сережа с Костей величают.
Грустно, что я раньше не замечала такого воспитанного и интересного человека. Очень душевно поболтали, я считаю. И наконец-то мне удалось узнать с точностью, что Аникеевка будет! через неделю. Дима очень удивился, что мне вообще могло прийти в голову, будто ее не будет.
Здесь же, около ДР. сцены, внезапно обнаружился старый знакомый по хору МГУ. Тоже Дима. Только Н. Давненько не виделись!!! Приятная встреча. Дима Н. принес мне воистину сокрущающую новость: ОНИ здесь. Кто они? Ну... э... ну... в целом... короче... катаклизм прошлых наших ПХ, три милые девушки из хора МГУ, которые сделали наше с Наташей Е. (как жаль, что она заболела и не поехала) существование на ПХ в прошлом году невыносимым. После ухода Димы Н., удивившегося, где это мой муж, я постаралась в красках расписать Диме Я., почему это "катаклизм". Увы, кажется, мне это не удалось.
Однако, разговор потихоньку затух, и я снова почувствовала себя неприкаянной. Посему я извинилась перед Димой и вернулась к костру.
Вскоре мы ушли оттуда уже вдвоем с Сережей. Мне, конечно, было очень стыдно оставлять костер на Андрея с Олей, но находиться на одном месте было выше моих сил. Либо спать, либо гулять. По пути мы встретили друга нашего Кости, странного мальчика Ваню Е., который приехал сюда в кожаной маске. Пришлось проводить его к нашему костру. Я, правда, не поняла цели этого действия, ведь больше я не видела ни его, ни его девушку.
И все-таки мы снова пошли гулять. На этот раз около главной сцены нам попалась сережина знакомая по имени Маша, которая была преисполнена страстного желания бросить в чей-нибудь лагерь рюкзак, чтобы не мешался. Вот ее мне, откровенно говоря, захотелось убить. *старушечьим голосом* "шляются тут всякие, покоя нге дают!"
Сказав, что мы сделаем только небольшой круг и потом покажем ей наш лагерь, мы с Сережей отправились к сцене "Раскоп", около которой еще раз встретили Диму Н. Антона нигде не было.
Вернувшись к главной сцене, мы обнаружили, что "Адриан и Александр" уже выступают, хотя мы ожидали их на час позже из-за сдвига графика. Впрочем, мне было уже почти не до них. Так хотелось спать... Но разве я могла не послушать про контрабас?!
А вот еще одни знакомые. Сережины и Костины. Вернее, знакомый. С девушкой. зовут его Коля. А прозвище, данное ему нами с Наташей Е. - "Коля-лампочка". Потому что при виде симпатичной девушки у него в голове загорается лампочка и мозг отключается. Но он-то еще ничего, а вот его громила-брат, который лез ко мне два года назад на ПХ... Бррр...
В общем и целом, насладиться "Контрабасом" мне не дали. Ровно после песни про Машу (да, это мое имя, блин), которой Сережа любит меня постебать (а, следовательно, она мне не нравится), он заявил мне, что обещал заскучавшему Д'Аверку через 10 минут быть в лагере. Я, естественно, заторопилась, но Сережа, что н менее естественно, начал тормозить. Ушла без него, а на подъеме обнаружила, что, стоило нам уйти, как заиграли мою любимую песню. Убить хотелось уже всех. Особенно эту Машу.
Было темно. Почему-то Сережа всегда забывает, что я очень плохо вижу в темноте. И дко удивляется, когда я об этом напоминаю. Еще раз: у меня куриная слепота. Я НИЧЕГО не вижу в темноте. И да, Андрей, я не взяла фонарик, потому что собирала вещи опять же я и в течение всего получаса.
В общем, умоталась я окончательно. Сережа, как всегда, был еще бодр и весел. Я завидую ему и другим, кто может не спать и веселиться всю ночь. Я сейчас этого совсем не могу, и чувствую себя ущербной.
Весь накопившийся негатив вылился, когда я поняла, что у меня нет сил даже лечь спать. Я наорала на Сережу, села в темноте и тупо уставилась на один из своих поев, настроив его на режим, когда у него медленно меняется цвет. Еще одно расстройство: во втором, кажется, сели батарейки. Ну да ладно.
В этот момент мне было вообще ни до чего. По-моему, такого со мной не было никогда раньше. Просто вообще нет сил. Предложение пойти спать кажется издевательством, потому что для этого нужно встать, сходить к костру и взять кофту, залезть в палатку, придумать, куда деть телефон и украшения... Непосильная задача. Честное слово, непосильная. Поэтому я просто сидела и пыталась хоть как-то восстановить силы. А еще мне хотелось чаю... Но, для начала, хотелось найти силы. Кому я нужна такая беспомощная, в конце-то концов?
Вот я нашла силы доползти до костра за кофтой. И тут, очень вовремя, вернулся Антон. Вернулись и другие. И мы вместе все-таки попили чаю. С приходом Антона жизнь стала проще. от есть такие люди, которые идут по жизни легко и приносят эту легкость в жизнь окружающих. Поэтому к ним так тянутся окружающие. Мне всегда легче, когда я с ним общаюсь. Не спокойнее, как с Сережей. Просто легче. Веселее. С ним так по душам не поговорить, потому что он смеется надо всем. В этом его плюс. В этом и минус, потому что с серьезной проблемой я к нему не пойду. Но использовать общение с Антоном в качестве антидепрессанта мне нравится. И я очень ценю этого человека и его хорошее ко мне отношение.
И все-таки чуть позже мы с Сережей пошли спать, хотя мне уже, кажется, и расхотелось почти. Но пора бы. Час ночи.
На удивление, мне удалось уснуть без берушей под вой музыки с главной сцены. И я настолько устала, что не могла даже завидовать тем, кто не спал...
Проснулись мы, когда программа фестиваля закончилась и воцарилась тишина. Было около девяти утра. На коврике у мангала спал то ли один, то ли двое людей. Все четыре велосипеда были на месте,но ими явно пользовались. Потом оказалось, что спали Таня и Миша. Наташа Б. уже уехала, Андрей с Олдей спали в "Делике", а Тоша с Димой так и не ложились и сейчас где-то шатались.
Выйдя на короткую прогулку в места не столь отдаленные, мы с Сережей встретили нашего дорогого волонтера Костю, уже гораздо более живого, чем вчера, и бодрого как никогда Антона.
На самом деле мы не планировали использовать мангал утром, потому что сбирались везти его домой. Кончилось все тем, что мангал остался Андрею с Олей, которые, после того, как на решетке были поджарены оставшиеся сосиски (две пачки, добрую треть которых изголодавшийся по горячему Костя искупал в золе), бутерброды, которые Дима выкопал из своего необъятного рюкзака (бутерброды были собраны мамой на неопределенное количество народу, так что судите сами, сколько их там было), а затем и шашлыки, припасенные Д'Аверками напоследок...
Дима успел поупражняться в битье себя по голове и прочим частям тела моими поями. На полученных в процессе фотографиях (снятых на мой фотик, заправленный карточкой Антона, ибо свою я забыла) видно неописуемое выражение лица человека, впервые взявшего в руки пои. Кстати, у него неплохо получалось!
Мы болтали, шутили, веселились... И вдруг как-то внезапно, не помню, почему, я сказала в ответ на какой-то вопрос, что ухожу с работы. На вопрос "почему" ответила, что лечиться. И черт меня дернул быть такой честной и делиться с ними своими проблемами... Своими анализами и подозрением на туберкулёз. Не стоило им этого знать. Я знала, что не поймут.
Страшное слово - "туберкулез". Ужас, смешанный с отвращением и ненавистью, на лице Тани. И безобидные шуточки ребят вдруг становятся обидными издевательствами для меня. Злости нет. Мне не хочется никого бить, не хочется расцарапать себе руки, ка обычно во время истерик. Мне страшно, грустно, больно и невыносимо одиноко. Слезы льют ручьем, и я не могу остановиться. Как будто самое страшное уже случилось, и я снова изгой. Напряжение страха последних полутора месяцев, страха не столько даже за свое здоровье, а страха диночества, которое обрушится на меня, если я не смогу делать что-то для своих друзей, ездить к ним, срываясь за минуты с места только чтобы увидеться, - все это тяжелым грузом рухнуло на меня, все это предстало передо мной во взгляде Тани. Да, именно так посмотрят на меня друзья, если у меня туберкулез. Именно так посмотрят, и отвернутся...
Им все равно, что нужно общаться со мной постоянно и иметь очень слабый иммунитет, чтобы заразиться. Им все равно, что будет с мной... Они просто уйдут. Потому что я буду бесполезна. Потому что я ничего не смогу для них сделать... А за все надо платить...
Обнимающий меня Сережа, ласковый голос Андрея, Антон, который искренне не понимает, что можно сделать,и все-таки подошедший... Сережа шепчет на ухо, что вот и распознаются друзья. И я могу сказать сейчас только одно, на самом деле: спасибо, Антон, что и ты был где-то рядом. Спасибо именно тебе, потому что именно тебя я сейчас боюсь потерять больше всего. Я не смогла бы сказать это словами. Я пыталась, но ты обратил все в шутку. Просто это очень важно для меня.
С грехом пополам я успокоилась, переодевшись и начав спешно собирать вещи. Вроде, инцидент был исчерпан. Но тут пришел Костя, видимо, не нашутившийся на эту тему, сказал что-то, и мне чуть не стало снова так же плохо. Я едва сдерживалась, меня трясло и хотелось просто сбежать ото всех. Чтобы только больше никогда не видеть Таню и этот ее взгляд... А досталось за это Мише, обладающему потрясающим умением сказать что-то очень невовремя. Да, я вытираю от земли колышки от палатки. Я просто не хочу таскать с собой кучу земли, вот и всё)))


P.S. Знаете, а я ведь хотела написать веселый пост о том, как клево я провела время на фестивале. Только от пишу и понимаю: грустно получилось. Потому что честно. Всегда честно. Иногда кажется, что я разучилась радоваться. Хотя нет, я радуюсь друзьям. Спасибо тебе, Андрей, спасибо тебе, Тоша, спасибо тебе, Костя, спасибо тебе, Дима. И больше всего спасибо любимому Сереже. За то, что вы есть. За то, что поддержите, когда плохо. Спасибо.
Поверьте, я действительно хорошо провела время в компании друзей. Просто у меня не получается написать об этом так весело, как прежде. Извините уж. И радуйтесь, что я убрала из тем "позитив", которое там стояло раньше)))